Систематическая история взаимодействия советской власти с западными литераторами, но имеющиеся case-study показывают многообразие его вариантов и механизмов. Вспомним основные из них.
В этом году как-то незамеченным (что и неудивительно) прошел знаковый юбилей – 300 лет со дня упразднения Петром I патриаршества и учреждения Святейшего Правительствующего Синода. Сегодня ни власти, ни церкви вспоминать об этой дате как-то не с руки. Но в связи с ней важно в очередной раз присмотреться к «религиозной политике» Петра. Тем более, что есть основания считать ее основополагающей и, можно сказать, смыслообразующей для всей деятельности императора.
Рецензия на книгу: Соловьев К.А. Выборгское воззвание: Теория и практика пассивного сопротивления. – М.: Кучково поле Музеон, 2021. – 320 с. : ил.
«Свобода не есть средство достижения более высокой политической цели. Она сама – высочайшая политическая цель. И необходима она не ради хорошей общественной администрации, но для обеспечения безопасности на пути к вершинам гражданского общества и частной жизни… Лучше быть гражданином скромной альпийской республики, чье влияние едва ли перешагнет за ее тесные границы, чем подданным грандиозной самодержавной монархии, под сенью которой пребывает половина Азии и половина Европы».
Впереди у нас 300-летие империи. 2 ноября 1721 года Петр I принял титул императора и Отца Отечества.
«Публичные чтения о Петре Великом» (1872) Сергея Михайловича Соловьева – произведение, во многом остающееся недооцененным. На первый взгляд такое суждение может показаться провокационным и одновременно избыточно-традиционным.
Зачем стоять на коленях? Я пишу эти строки, а сам гляжу на экран телевизора. Вижу, как люди стоят на коленях. Каются в грехах далёких предков, или даже не предков. Просто встают на колени, потому что иначе их могут затравить, ошельмовать, лишить выгодных контрактов. Стоят футболисты, судьи, полицейские или просто граждане, у которых цвет кожи оказался слишком светлым. Впрочем, стоят и чернокожие футболисты (за компанию?) Когда я смотрю на эту позорную картину, то думаю… о шумерах и хеттах. Они были столь же воинственны и трудолюбивы, как некогда французы и немцы. Они строили великие города. Создавали оригинальную культуру. Возводили храмы и дворцы. Нападали на соседей, захватывали рабов.
Проследите русскую историю хоть с Ивана III; либеральные, высокопросвещенные, вполне честные и искренние люди в ней никогда не переводились. Поколение за поколением выступали эти люди и погибали в неровной и непосильной борьбе. Их жизнь, деятельность и судьба есть целый непрерывающийся мартиролог в течение многих столетий… Имена огромного их числа не только забыты, но и в свое время были известны немногим. Культурное значение их жизни и усилий бесспорно и велико, но на развитие общественного и политического быта и форм их влияние было  почти ничтожно, почти равнялось нулю. То, что они как будто сделали, затянулось и утонуло в волнах российского хаоса и неурядицы… Невольно спрашиваем себя: да не осуждены ли мы взаправду навеки веков барахтаться безысходно в тине и болоте, в которых пребываем?
От редакции: Недавно в Интернете появилось пространное интервью А.Ф. Керенского, данное им Радио Канада в 1964 г., в котором он подробно излагает своё видение политических процессов в России 1917 года https://www.youtube.com/watch?v=wA225DBywU4. Мы попросили прокомментировать это интервью доктора исторических наук, специалиста по русской истории начала XX в. Ф.А. Гайду.
Замечено, что рассуждения о природе революции обычно очень расплывчаты: во многом этому способствует революционный вокабуляр. Обывателя вводят в заблуждение лозунги о социальной справедливости (или несправедливости), всеобщем равенстве, свержении диктатуры. Риторику иранских и российских революционеров едва ли можно назвать одинаковой. Несмотря на это обстоятельство, причины обеих революций во многом схожи и понятны, а события их - трагичны.
Как в научной литературе, так и в публицистике существуют самые разные точки зрения по вопросу о заговоре против императора Николая II накануне Февральской революции 1917 года. Если заговора не было, то почему верхи российского генералитета так легко и практически единодушно поддержали отречение царя? Если заговор был, почему события развивались в виде масштабной революции, которая вскоре перешла в социалистическую фазу? Попытаемся ответить на оба эти вопроса.
В 2010 году на экраны турецких кинотеатров вышла кинокартина режиссера Зюльфю Ливанели «Прощание» («Veda»), посвященная жизни основателя Турецкой республики Мустафы Кемаля Ататюрка. Необычность этого художественного фильма заключалась в том, что, пожалуй, впервые «отец нации» был показан не столько как герой, полководец и политик, а скорее как сугубо частное лицо, раскрывающее себя через призму взаимоотношений с родными и близкими.
Евразийцы, участники соответствующего идеологического течения 1920-х годов и их современные последователи, яростно отрицая существование Татаро-монгольского ига, всячески клеймят иго другое — «Романо-германское». Согласно их воззрениям, начиная с Петра I, Россия жила под властью чуждых ей культурных норм и цивилизационных принципов. Впрочем, речь не об адекватности концепций обоих «иг», но о том, как собственно возник «романо-германизм». О том, кто конкретно стоял у его истоков. Понимание этого может изменить всю перспективу виденья выше представленной картины.
Есть выражения, которые сразу понятны соотечественникам и современникам: например, «жить стало лучше, жить стало веселее» или «процесс пошел», – но для других требуют пояснений. Следивший за политикой французский читатель газет в межвоенные годы сразу понимал, что такое «la der des ders», для непосвященного звучащее как абракадабра. Это ироническая скороговорка формулы «la dernière des guerres» (последняя из войн), пущенной в широкий обиход Морисом Барресом в 1914 г. Тогда многие верили, что начавшаяся война будет последней: «По пажитям Европы древней идет последняя война» (Валерий Брюсов). Война оказалась отнюдь не последней. Напротив, она, точнее, созданная в ее результате версальская система, породила столько новых проблем и конфликтов, что наиболее логичным выходом из создавшегося положения виделась война европейского, а то и мирового масштаба.
В эпоху равенства Всеобщее равенство – быть может самая неосуществимая мечта человечества. Люди уже давно летают в космос, скоро они снова отправятся на Луну, а возможно и на Марс. Победили чуму и холеру, и есть все основания полагать, что также победят со временем коронавирусы и ретровирусы. Разговор с другом из Америки или Австралии для нас дело обычное, заурядное. Кругосветное путешествие давно уже не подвиг, а развлечение. Быть может, со временем люди научатся телепортироваться, мгновенно или за несколько секунд перемещаться в другие города и страны. Возможно все, кроме равенства.
Из татар да в турки Иван III быстро оправился от пережитого во время набега хана Ахмата страха и продолжил «собирать» русские земли. Так, в 1485 году сбылась вековая мечта князей Московских — была окончательно ликвидирована независимость Твери. А еще через два года Иван приступает к реформе, которая определит московский государственный строй на века. Зимой 1487–1488 года Иван III производит массовое переселение зажиточных новгородцев. Летопись это называет «выводом». Собственно, происходит закономерное — Иван становится Навуходоносором, так же как тот древних евреев, он лишает родины новгородцев. Впрочем, замысел его был глубже, чем у знаменитого предшественника.
Абсолютно знаковые для Руси и Сербии Куликовская и Косовская битвы абсолютно мифологизированы. Ничего конкретного, кроме отдельных (основных) фактов, сказать о них нельзя. Все прочее мифология - у них про Милоша Обилича, у нас про Пересвета и Ослябю и «засадный полк».
В первый свой «заход» на Русь чума унесла Симеона Гордого и его сыновей, освободив, тем самым, дорогу к престолу Дмитрию, будущему «Донскому». Второй раз «мор» приходит, когда он уже юный князь.
Русский француз «Все наши личные переживания и сражения, вся наша личная жизнь меркнут, теряют свое значение перед событиями, происходящими в области мировой политики и в области войны, на западе, за границей», – запишет сын Марины Цветаевой Георгий Эфрон (Мур) вскоре после оккупации Парижа германскими войсками.
Не претендуя на сколько-нибудь полное освещение темы (для самого краткого варианта понадобилось бы несколько томов) и на научность, попробую дать даже не обзор – а несколько примеров, «кейсов» тех, кому «посчастливилось» познакомиться с действием Третьего отделения непосредственно – в виде арестов и допросов.
По «мандату» Тенгри Уже к концу правления Василия Темного Москва перестает быть реально зависимой от Орды. Причем не только в силовом смысле, но и как от центра принятия решений, относительно легитимности великого князя. Это просто становилось нелепым - после того, как Темный, победив Шемяку, стал единственным и неоспоримым лидером Руси.
Декабристскому сюжету в отечественной историографии посвящена огромная литература. И тем не менее даже сегодня, когда декабристоведение, освобожденное от тягостной опеки коммунистического официоза, явно обретает «второе дыхание» (достаточно назвать работы В.М. Боковой, П.В. Ильина, О.И. Киянской, В.С. Парсамова, С.Э. Эрлиха) современный историк называет проблему «национализма в декабристском движении» все еще «ожидающей глубокого исследования»[1]. Увы, с этим невозможно не согласиться.
Страница 1 из 3