Понедельник, 19 октября 2020 17:01

Русские степи и Европейский проект

Автор Дмитрий Тараторин
Оцените материал
(1 Голосовать)

Евразийцы, участники соответствующего идеологического течения 1920-х годов и их современные последователи, яростно отрицая существование Татаро-монгольского ига, всячески клеймят иго другое — «Романо-германское». Согласно их воззрениям, начиная с Петра I, Россия жила под властью чуждых ей культурных норм и цивилизационных принципов. Впрочем, речь не об адекватности концепций обоих «иг», но о том, как собственно возник «романо-германизм». О том, кто конкретно стоял у его истоков. Понимание этого может изменить всю перспективу виденья выше представленной картины.

Наиболее развитой из ранних культур в ареале расселения восточных славян была так называемая Черняховская. Расцвет — с середины III века по вторую половину IV. Советские историки не особо освещали ее этнический состав. И правильно в их (анти-германской) логике делали, поскольку период ее существования полностью совпадает со временем пребывания в этих краях германцев-готов. Центр — вот незадача — в Приднепровье.

Жил тут народ разномастный: и пра-славяне, и остатки скифов, и сарматы, и прочие, но всех объединяла Держава готского короля Эрманариха. Фактически, им была создана первая империя на восточно-европейских просторах.

По некоторым сведениям, держава простиралась аж до Урала. На юге контролировала все северное Причерноморье, нависая над самой Империей.

Народ был уже настолько велик и могуч, что разделился на две союзных ветви — остготов и вестготов. Иногда эти имена читают иначе: остроготы и визиготы. И тогда речь идет не о «восточных» и «западных», а о «блестящих» и «мудрых».

Но гуннская орда сокрушила и тех, и других.

И готы буквально ринулись, спасаясь от азиатского ужаса, в пределы Восточной Римской империи. С чего, собственно, и началась история Европы, какой мы ее знаем. Да-да, именно с переселения наших, скажем так, по меньшей мере, земляков (если не предков), переформатировавших весь расклад на много веков вперед. И оставивших русской интеллигенции внутреннее, инициированное неосмысленностью своей подлинной сути, и подавленностью эстетического чутья, терзание, выраженное Блоком:

Не сдвинемся, когда свирепый гунн

   В карманах трупов будет шарить,

Жечь города, и в церковь гнать табун,

   И мясо белых братьев жарить!..

Невольно хочется сказать, что, да, вполне могут жарить, гражданин Блок, если придерживаться ложных историософских воззрений.

Напомним, что после сарматского погрома царство скифов доживало свой век в Крыму, пока его не добили те же готы. Так что никакой третьей позиции не стало примерно так 1700 с лишком лет назад. И никак не «азиаты», а вполне европеоиды скифы, уже никак не могли что-либо гуннам противопоставить…

В Империи с весьма внушительной массой готов толком не знали, что делать. И это привело к кровавому конфликту, спровоцированному самими римлянами. Войны с готами, которых возглавил талантливый вождь Аларих, шли с переменным успехом. Однако, в конце концов, наши земляки одолели. 24 августа 410 года Рим пал. После чего был подвергнут, как и полагается, варварскому разграблению.

Запрет был наложен только на христианские храмы. Никто не имел права тронуть и тех, кто в них скрывался. Аларих заявил, что «воюет с римлянами, а не с Апостолами».

Конечно, падение Рима стало чудовищным шоком для современников. Некоторые римляне утверждали, что это кара древних богов, которым граждане империи изменили, приняв Христианство. Опровергая таковых, Блаженный Августин в своем произведении «О Граде Божием», в частности, указал, что именно Христианство сохраняло жизни римлян в эти страшные дни. Ведь даже язычники прятались в церквях.

Думается, главное, что сделал Аларих (хотя, конечно, не имел этого осознанной целью) — добил античное язычество — начал в Элевсине (центре мистерий, который также был разрушен его воинами), а в Риме закончил. Это и стало его подлинно всемирноисторическим деянием, а вовсе не просто взятие Вечного города.

Теодорих Великий из рода Амалов (он почитался даже более знатным, чем Балты, к которым принадлежал Аларих), по преданию, появился на свет, когда радостная весть о разгроме его дядей Валамиром гуннов достигла чертогов Теодимира, отца будущего создателя романо-германизма. Битва эта была своеобразным продолжением сражения на Каталаунских полях, решившего судьбу Европы.

В самом деле, битва эта — самое чистое воплощение (популярной ныне) идеи противостояния Евразийского и Атлантистского проектов. Аттила объединил азиатские по генезису племена (во главе с гуннами) с подчиненными в ходе вековой экспансии германцами (в том числе остготами) и двинул свою орду на римскую Галлию. Там его встретило воинство «последнего римлянина» гениального Аэция, состоявшее, в большинстве своем также из германцев, с преобладанием уже вестготов. Так братья пошли на братьев, решая за чьим проектом будущее.

После поражения Аттилы в этом эпическом побоище звезда гуннов закатилась. Сам их предводитель через два года умер. Между его сыновьями началась распря, чем и воспользовались остготы, освободившись от зависимости. Попытка гуннов вновь покорить их и была жестко и однозначно пресечена Валамиром.

Детство и юность Теодориха прошли в Константинополе, где он пребывал как гарант соблюдения его народом союзнического договора. И естественно, проникся имперской эстетикой.

После гибели Валамира в сражении со скирами, власть переходит к отцу Теодориха Теодимиру, который вскоре возвращает сына из командировки в Константинополь. Кстати, определенно что-то слышится родное в именах отца и дяди Теодориха….

Первым его самостоятельным громким ратным деянием было нападение на вождя сарматов Бабая (забавно, что такая же кличка, если кто помнит, была у одного из полевых командиров ДНР). Войско последнего Теодорих разгромил, предводителя убил и захватил его резиденцию Сингидун, ныне Белград. Было нашему герою 18 лет.

Вообще, есть ощущение, что это архетипическая ситуация. Теодорих убивает Бабая в разных исторических пластах и разных точках Земли — это и поддерживает космический порядок.

В последующие годы Теодорих активно участвует как в разнообразных внутриимперских разборках, так и в серьезных конфликтах с самими римскими правителями.

Но в итоге император Зенон дал Теодориху поручение особой важности — отправиться в Италию и разобраться с Одоакром, который, как известно, сверг последнего императора Запада малолетнего Ромула Августула.

Предводитель готов разгромил и запер Одоакра в Равенне. Последний выступил с мирной инициативой — разделить власть и править совместно. Теодорих спорить не стал. 5 марта 493 года его войска вступили в город. А ровно через десять дней на пиру Теодорих собственноручно убил Одоакра.

Теперь встал вопрос о статусе Теодориха. Императора же на Западе уже никакого не было. Зенон, который посылал его на задание, умер. А с Анастасием, новым императором Востока, он вступил в многолетние препирательства на тему, кто же он такой теперь есть с точки зрения статуса. Иногда они проходили в вооруженной форме. В итоге Анастасий признал варварский титул короля и в 516 году представил Теодориха Римскому сенату как правителя Запада. Но именно правителя от имени единственного императора, пребывающего в Константинополе. И Теодорих не возражал. Сакральную ценность Империи он ощутил еще в юности.

Тем не менее, Теодорих с энтузиазмом начал строить государство нового типа, в котором пытался сочетать римские и варварские институты. То есть именно он, остгот, чьи предки создали империю на русских равнинах, заложил основу того самого романо-германского синтеза, который и породил в итоге Европу такой, какой мы ее знаем.

Он сохранил весь римский государственный аппарат. И ввел полное равноправие между двумя народами. С одним лишь отличием — оружие имели только готы, они же несли воинскую повинность.

В абсолютный восторг привел его Вечный город, и он повелел всячески оберегать его памятники. Свою же столицу Равенну он превратил в центр притяжения для художников, архитекторов, философов. В истории искусств этот период даже так и именуется «Остготским Возрождением».

Сам, как и большинство готов, арианин, Теодорих установил полную свободу вероисповедания (либеральную свободу совести). Но помимо гражданско-государственных дел приходилось ему, конечно, и с мечом не расставаться. Можно долго рассказывать о войнах с вандалами, бургундами, франками. Но достаточно констатировать, что к концу правления Теодорих распространил свою власть и на испанских вестготов. А, учитывая, что он контролировал всю Италию, включая Сицилию, держава его простиралась от современных Сербии с Хорватиейдо Португалии.

И все же, проект романо-германского синтеза опередил свое время. Сенатская аристократия синтезироваться с варварами не хотела (она хотела возвращения полноценной имперской власти), и организовала интригу, оклеветав двух наиболее близких королю римлян. Это и привело к финальной драме.

Прокопий Кесарийский, секретарь великого византийского полководца Велизария, в своей «Войне с готами» так характеризует Теодориха и повествует о его последних днях:

«По имени Теодорих был тираном, захватчиком власти, на деле же самым настоящим императором, ничуть не ниже наиболее прославленных, носивших с самого начала этот титул; любовь к нему со стороны готов и италийцев была огромна, не в пример тому, что обычно бывает у людей. Ведь другие, находясь во главе правления, становятся или на ту, или на другую сторону, и поэтому установившаяся власть нравится тем, кому она в данный момент своими постановлениями доставляет удовольствие, и вызывает к себе нерасположение в том случае, если идет против их пожеланий. Он умер, грозный для всех своих врагов, оставив по себе глубокую печаль у всех своих подданных. А умер он следующим образом.

Симмах и его зять Боэций были оба из старинного патрицианского рода; они были первыми лицами в римском сенате и консулярами. Оба они занимались философией и не меньше всякого другого они отличались справедливостью; многим из своих сограждан и иноземцев они облегчили нужду благодаря своему богатству; этим они достигли высокого уважения, но зато и вызвали зависть у негодных людей. Послушавшись их доносов, Теодорих казнил обоих этих мужей, будто бы пытавшихся совершить государственный переворот, а их состояние конфисковал в пользу государства.

Когда он обедал несколько дней спустя после этого, слуги поставили перед ним голову какой-то крупной рыбы. Теодориху показалось, что это голова недавно казненного им Симмаха. Так как нижняя губа у нее была прокушена зубами, а глаза ее смотрели грозно и сурово, то она показалась ему очень похожей на угрожающую. Испуганный таким ужасным чудом, он весь похолодел и стремительно ушел в свои покои к себе на ложе; велев покрыть себя многими одеждами, он старался успокоиться. Затем, рассказав все, что с ним случилось своему врачу Эльпидию, он стал оплакивать, свой ошибочный и несправедливый поступок по отношению к Симмаху и Боэцию. Раскаявшись в таком своем поступке и глубоко подавленный горем, он умер немного времени спустя, совершив этот первый и последний проступок по отношению к своим подданным, так как он вынес решение против обоих этих мужей, не расследовав дела со всей тщательностью, как он обычно это делал».

Такая странная кончина лучшее свидетельство тому, что в самом Теодорихе шел мучительный процесс романо-германского синтеза. При этом он уже изжил в себе варварскую беспощадность, но не приобрел цивилизованного цинизма…

Но так или иначе, вся эта история об одном – творцы «романо-германизма» пришли в Европу из южнорусских степей.

Прочитано 1133 раз

Похожие материалы (по тегу)

Оставить комментарий

Убедитесь, что Вы ввели всю требуемую информацию, в поля, помеченные звёздочкой (*). HTML код не допустим.