Полагаю, что в условиях форс-мажора вот эти «предлагаю» и «прошу» вряд ли уместны для главы государства. И уж тем более, вряд ли они к лицу руководителю, чья власть не просто считается авторитарной, но на этом самом «авторитаризме» зиждется его популярность среди большинства простых россиян.
Согласимся, что своим кокетством Путин демонстративно ставит с ног на голову сами принципы субординации. В конце концов, предложения и просьбы – это совсем не уровень главного руководителя, принимающего решения. Предложить и попросить может, к примеру, директор какого-нибудь академического института, директор аналитического центра или представитель какой-нибудь общественной организации. Да чего там – я тоже могу записать видеообращение к правительству с предложениями и просьбами. Глава государства, в принципе, должен оглашать окончательные решения, за принятие которых он несет персональную ответственность. Но в случае с Путиным демонстрируется другой стиль: президент всем видом показывает, что он движим очень хорошими намерениями, реализация которых зависит… совсем не от него. В конечном итоге именно при нем утвердилась такая парадигма управления, когда главный начальник «как бы» ни за что конкретно не отвечает.
В этом, собственно, и заключается истинная суть путинизма, а не в каких-то там покушениях на гражданские свободы. Отсюда и нужно отталкиваться, когда мы начинаем прогнозировать дальнейшую динамику общественно-политического процесса. Мы ждем «демократии» и «разморозки», не давая себе отчета в том, что страна уже не одно десятилетия живет в условиях нарастающего хаоса, который – по «закону маятника» - может логично перейти в свою противоположность, то есть к усилению порядка, а значит, к усилению роли Первого лица. Единственная альтернатива такой перспективе – абсолютное разложение всей государственности до степени полного одичания, пока еще трудно вообразимого. Иными словами, если мы рассчитываем на благоприятный выход из кризиса, то готовиться нужно отнюдь не к «свободе» (в распространенном у нас понимании), а… к диктатуре. Нет, я не говорю сейчас о массовых репрессиях, о ГУЛАГЕ. Я говорю о периоде «принуждения к законности». Возможно, ОЧЕНЬ ЖЕСТКОГО ПРИНУЖДЕНИЯ. Если переход от социализма к рынку пролегал у нас через «шоковую терапию», то выход страны из ситуации разложения и деградации будет пролегать через «шоковую хирургию». Другого пути лично я не усматриваю. Здесь я как раз попытаюсь обосновать данный тезис.
Постараемся разобрать всё по полочкам. Начнем с того, что путинизм не только типологически не соответствует тому, что было при Сталине – он по ряду параметров является отрицанием социально-политического уклада той эпохи. Не будем забывать, что товарищ Сталин создал мобилизационную экономику, заставив людей пребывать в невероятном каждодневном напряжении, куда включались, естественно, и тяжкие трудовые будни – для всех слоев общества БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ. Когда в наше время некоторые кабинетные теоретики ставят вопрос о переходе к трудовой мобилизации (тыча при этом пальцем в высокие кремлевские кабинеты, откуда якобы должна вытекать эта инициатива), они, по привычке, адресуют ее обычным гражданам. Дескать, надо народцу затянуть пояса и стройными рядами выдвинуться на заводы, в поля и на рудники. Однако надо понимать, что при практическом исполнении указанной программы бремя самоотверженного труда выпадет не только на рядовой состав, но также и на командиров разных уровней, включая и верхние эшелоны. Иными словами, прежде чем отмобилизовать простых тружеников, придется отмобилизовать всю элиту. И я как-то сомневаюсь, что «большие люди» в нашей стране готовы перейти к подобным формам социального бытия. Но самое главное для нашей темы: подобный переход (имей он место на самом деле) нынешние руководители связывают для себя с кем угодно, хоть с чертом лысым, но только не с Путиным (якобы великим и ужасным, как о том вещает наша либеральная оппозиция).
Давайте подумаем, вызывает ли Путин страх и трепет у нашей элиты? Вопрос уместен в том смысле, что кровавые диктаторы не ограничивались расправами над отдельными отчаянными правдорубами из числа простых интеллигентов, но периодически отправляли в застенки (и даже на тот свет) представителей ближнего круга. Собственно, диктатор не был бы диктатором, если бы время от времени он не нагонял жути на высоких начальников. А теперь давайте вспомним: много ли голов слетело с плеч «больших людей» во время путинской «диктатуры»? Вам не кажется, что наш «диктатор» за все двадцать лет своего правления проявлял какую-то невероятную мягкость к вороватым государевым мужам, коим даже в расхлябанные 1990-е светили бы реальные сроки?
Вообще, снисходительность Путина к расхитителям бюджета стала уже притчей во языцех. В Москве, в самый разгар пандемии, в условиях надвигающегося экономического кризиса, продолжают, как ни в чем не бывало, «осваивать» деньги на перекладке тротуарной плитки. Путин, уверяют нас, продолжает-де контролировать ситуацию. Хотелось бы знать, в чем здесь выражается контроль с его стороны? Что вообще в течение своего срока контролировал этот человек сообразно своим полномочиям?
О коррупции, о разворовывании бюджетных средств, об отмывании денег, о переводе миллиардных сумм в офшоры мы даже не будем говорить ввиду затасканности этой темы. Как бы то ни было, но разгул клептократии бьет не только по простым людям. Он напрямую затрагивает и стратегические замыслы Главного (если они у него есть, конечно же). Так, Путину приписывают какие-то великодержавные амбиции, которые, в свою очередь, прямо или косвенно затрагивают целые сектора экономики. Вспомним, что Путин неоднократно анонсировал программы по освоению Луны и Марса, оказавшиеся, в итоге, голимым блефом. Разве это не бьет по имиджу нашего «диктатора», не выставляет ли его в глазах общества праздным болтуном? Разумеется, да.
Что обычно делают кровавые диктаторы с теми, кто поставил их в такую смешную ситуацию? Тюрьма – самое мягкое, что ожидало бы главу Роскосмоса и иже с ним, столкнись они с настоящим диктатором. Если бы такую шутку учинили с товарищем Сталиным, то шутники могли бы просто исчезнуть. Но при Путине все происходит совсем не так. Шутники не только остались на своих местах, но до сих пор продолжают оглашать космические планы, будто в насмешку демонстративно пуская пыль в глаза Главному. Отсюда возникает подозрение, что судьбу этих обнаглевших деятелей товарищ Путин самостоятельно определить не может: либо он не имеет той власти, какую ему приписывают, либо он, что называется, «в доле». В любом случае, всё это слабо вяжется с образом диктатора, одержимого геополитическими амбициями.
Согласитесь, что никогда еще в новейшей истории страны наша элита не находилось в столь комфортном и расслабленном состоянии, когда можно бесстрашно конвертировать власть в собственность и беззастенчиво пускать пыль в глаза липовыми отчетами и обещаниями. По сути, на столетнем историческом отрезке маятник переместился в противоположную сторону от времен сталинской тирании. Я не думаю, что сегодняшние губернаторы или директора заводов не спят по ночам, дабы не пропустить звонка от президента. Вряд ли они с дрожью в коленях заходят в его кабинет или испытывают тревогу после своих фейковых отчетов о величайших «достижениях». При Путине эти отчеты превратились в ритуальную показуху – мол, Вождь работает как положено, держит руку на пульсе. Что касается больших начальников, наведывающихся к Вождю, то они используют такие контакты как возможность выклянчить у него «на жизнь» пару миллиардов или втюхать какой-нибудь бессмысленный «проект». Классический формат отношений между Главным и подчиненным в стиле: «Я даю вам, товарищ, месяц на исправление ситуации, так что… пока вы свободны», - в наши дни уже невозможен. Думаю, на этот счет ни у кого из нас нет иллюзий.
Подчеркиваю: курс на «расслабление» государевых мужей вошел в активную фазу именно при Путине. Еще в 1990-е, при всем тогдашнем бардаке, Ельцин – действуя по инерции в духе старой управленческой школы - не стеснялся увольнять руководителей за всякие «косяки», вызывавшие общественный резонанс. Ему даже ставили в упрек поспешность таких решений. Однако в любом случае, до прихода Путина, в верхних эшелонах власти еще сохранялось понимание того, что у любой проблемы есть «фамилия и должность». За годы путинского «авторитаризма» это понимание стерлось напрочь. Давайте вспомним, в какой манере Путин однажды выказал свое недовольство по поводу бардака на стройке космодрома «Восточный». Мол, мы уже столько уголовных дел завели, а там все равно воруют. Звучало это не то как жалоба, не то как упрек, не то как оправдание. Хотя любой вменяемый человек понимал причину продолжения воровства: видимо, не тех сажали. Точнее не с той стороны наши правоохранители делали «заход». В хорошо работающей государственной системе управления такой «заход» обычно делают сверху. У нас, похоже, решили отыграться на тех, кто внизу.
Назвать это курьезом лично я не берусь. На мой взгляд, поиск «шестерок» в таких делах явственно отражает общий настрой в верхних эшелонах: все проблемы в стране проистекают-де не от дурной власти, а от «негодного народишка». «Народишко», якобы, вороватый, оттого всё и идет наперекосяк. Путин – в чем я абсолютно уверен – на все сто процентов разделяет мировоззренческие штампы нашей «либеральной» интеллигенции, которая причины всех проблем видит в плохом «народишке». Так что, если вы пытаетесь выявить подлинные истоки путинизма, то они уходят корнями вот в этот нравственный пафос людей, воображающих себя лучом света в темном царстве. Любой российский «либерал», окажись он на месте Путина, привел бы страну к точно такому же результату. И при смене Путина на кого-нибудь из нынешней «либеральной» оппозиции форма существования нашей элиты вряд ли изменится. А форма ее существования, как я уже сказал – это абсолютный комфорт и релакс, без всякой ответственности за свои поступки на посту больших начальников.
Подчеркиваю, сущность путинизма – не в установлении «диктатуры» (в классическом понимании данного слова), а именно в создании условий максимального комфорта для «больших людей». И, скорее всего, это есть результат реализации вполне сознательных намерений. То есть в России при Путине стал оформляться особый привилегированный класс, на который не распространяются нормы обычного права. Безответственность и ненаказуемость за очевидные преступления против общества и государства (так называемого «государства») – одна из ключевых привилегий. Не так давно сам Путин без всякого смущения заявил о том, что госчиновники не повинны в том, что в стране множатся экономические проблемы. Несмотря на то, что все реформы признаны провальными, что нацпроекты не принесли никаких ощутимых результатов, что бюджетные средства расходуются крайне неэффективно, никакого «разбора полетов» мы так и не увидели, ни чьи головы не полетели с плеч.
Мало того, Верховный делает постоянные реверансы в сторону правящей верхушки – невзирая на все её «косяки» и провалы. Причем, я не думаю, что это делается спонтанно – просто в руководящих органах СОВЕРШЕННО ИСКРЕННЕ верят в свою непричастность к отрицательным результатам работы. На вопрос: «Кто же виноват?» - всегда следует дежурный ответ: «Виноват никчемный народишко». Дескать, что взять с дорогих россиян – сплошь одни лентяи, пьяницы, тупицы. Так, наверное, рассуждает у нас любой руководитель. И я не удивлюсь, если в высших эшелонах полагают, будто «этому тупому быдлу и так перепадает больше, чем оно того заслуживает». Похоже, Путин гнет ту же самую линию, сознательно противопоставляя себя «быдлу» в лице всего российского общества. Разумеется, он не признается в том открыто (рейтинг, как мы понимаем, имеет для него значение), но вполне возможно, что наш «национальный лидер» не скрывает своих чувств в присутствии самых близких ему людей. Стоит ли тогда удивляться, что люди из его ближайшего окружения столь нагло и бесцеремонно набивают мошну за счет казны?
Как мы понимаем, в обществе царят диаметрально противоположные настроения. С точки зрения среднестатистического россиянина, именно власть сплошь укомплектована ворами, тупицами и лентяями. И с каждым годом эта уверенность только возрастает (чему удивляться не приходится ввиду откровенно «отвязного» поведения представителей нашей элиты). Вину за экономические и прочие неурядицы граждане, разумеется, возлагают на руководство страны. Следовательно, настроения масс все больше и больше расходятся с установками Главного, привычно «отмазывающего» своих статусных подельников. Все рейтинги Путина – вне всяких сомнений – держатся на вере людей в высшую инстанцию, способную обуздать «плохих бояр». Путин в этом плане получил гигантский кредит доверия, который он рискует в ближайшее время окончательно «профукать». Да, немалая часть граждан готова видеть в нем «второго Сталина», но это – не более чем иллюзия, навеянная, с одной стороны, официальной пропагандой и, с другой стороны, - критикой его разоблачителей из «либерального» лагеря (включая, кстати, и некоторые американские СМИ). И те, и другие, как ни странно, синхронно подводят общество к одной мысли: Путин – это авторитарный правитель, возрождающий-де старые советские порядки.
Я не буду сейчас выстраивать версии насчет неслучайного совпадения между официозом и критикой (хотя мои подозрения могут оказаться небеспочвенными). Здесь нас интересует другое: к каким реальным последствиям приведет этот общественный запрос на «сильную руку» - учитывая, что вместо «сильной руки» людей ждет лишь очередная порция бездарных «державных» постановок от кремлевских пиарщиков? Иначе говоря, в какую сторону метнется общество, когда станет окончательно ясно, что новоявленный «Отец народов» всего лишь ловко «закосил» под Великого Вождя, не являясь таковым ни по своим морально-психологическим задаткам, ни по своему реальному статусу в рядах элиты?
Для начала давайте разберемся с этой пресловутой тягой людей к «сильной руке». В свое время я уже говорил о том, что любовь современных россиян к товарищу Сталину никак не связана с объективной оценкой его деяний. За исключением отдельных мизантропов из числа «патриотических» публицистов, обычный россиянин ассоциирует с воображаемым «Отцом народов» ключевой принцип любой нормальной демократии – РАВЕНСТВО ВСЕХ ГРАЖДАН ПЕРЕД ЗАКОНОМ. «Сталин» для простых людей есть персонификация той силы, которая это самое равенство реализует на практике. Подчеркиваю, речь здесь идет не об историческом Сталине, а о мифологическом. Точнее – архетипическом. В этой связи совершенно бессмысленно приводить какие-то примеры репрессий, ГУЛАГа, произвола НКВД и прочее. Эти примеры никак не влияют на умонастроения людей. Их не интересуют исторические детали – они просто проецируют Архетип на сегодняшние реалии и тем самым выражают свое отношение к действующей власти. Какое-то время, как я уже говорил, «сильную руку» связывали с Путиным. Однако теперь его привлекательный образ стремительно разрушается в глазах дорогих россиян, по-прежнему мечтающих о восстановлении справедливости. Поэтому не так уж и важно, когда уйдет Путин со своего поста. Важно то, что народный запрос на «сильную руку» (то есть на справедливость и порядок) сам по себе не «рассосется». Мало того, неблагоприятное развитие событий будет только обострять эти чувства.
Я понимаю, что российскую либеральную интеллигенцию совершенно искренне тревожат такие настроения, в чем они, разумеется, видят угрозу – мол, через запрос на «сильную руку» возможно возрождение самых мрачных практик большевизма. По этой причине они начинают истово развенчивать облик «Отца народов», даже не давая себе отчета в том, что подобные разоблачения циркулируют исключительно в либеральной среде. Ни один «сталинист» не пойдет на поводу у либерала. Скорее, наоборот, еще больше укрепится в своей правоте. Ведь надо понимать, что простые люди платят либералам той же монетой: если «прогрессивная» общественность считает народ «тупым быдлом», то взамен получает она такую же порцию презрения. В глазах «сталинистов» наш либерал давно уже расчеловечен. Он мыслится как носитель самых гнусных пороков, включая и педерастию. Дальше, как говорится, уже некуда. Как я полагаю, никакое национальное согласие здесь уже невозможно.
Отсюда следует, что судорожные попытки наших либералов заглушить тоталитаристский (как они думают) «мейнстрим», только увеличит дистанцию между ними и большей частью общества. И это тем более вероятно, если наша «прогрессивная» интеллигенция и впредь будет ставить знак равенства между Путиным и Сталиным. Фактически, она будут обличать Путина за претензию на ту роль, которую он – в глазах народа – как раз и НЕ РЕАЛИЗОВАЛ. Тем самым российские либералы выступят в образе соучастников беззакония и противников справедливости и порядка. В этом случае апелляция к 1990-м, ностальгические всхлипывания по свободным выборам, восхваления деятелей вроде Ельцина и Немцова могут сыграть с ними плохую шутку. Полагаю, прежде чем бороться за «свободные выборы», стоило бы все-таки оценить свои шансы на победу. Лично у меня нет никаких сомнений, что поклонники Немцова на любых свободных выборах позорно проиграют – как это когда-то произошло с самим Немцовым и его командой.
Надо понимать, что так называемые либеральные реформы в нашей стране изначально проводились не в интересах всего общества, а в интересах относительно небольшой кучки людей. Путин оказался образцовым преемником Ельцина, поскольку довел эту стратегию до логического завершения. Ведь при его участии, как я уже сказал, в России сформировалась привилегированная и неподсудная «каста», представители которой совершенно безбоязненно конвертируют свои полномочия (или связи с властью) в деньги и собственность. Путинизм, подчеркиваю, есть историческое продолжение ельцинизма, и противопоставлять одно другому – значит превратно истолковывать политические реалии. Это так же наивно, как противопоставлять товарища Сталина товарищу Ленину (мол, Сталин все исказил и испортил, а Ленин-де был просто душкой). Любой вменяемый историк вам скажет, что власть большевиков исходно предполагала все ужасы ГУЛАГа и коллективизации. Просто товарищ Ленин физически не успел выйти на эту траекторию развития советской власти. Товарищ Сталин, со своей стороны, исправно продвигал генеральную линию партии, будучи по духу типичным большевиком.
Точно так же взяточничество и поборы, расцветшие еще при Ельцине, при Путине приняли форму так называемой системной коррупции. Лично я не вижу в этом никакого отхода от практик «лихих» 1990-х. Если бы Путин и впрямь повернул вспять и начал возрождать (как утверждают наши либералы) советскую модель управления, то первое, что ему пришлось бы совершить – провести чистку в рядах спецслужб и прокуратуры, после чего начать масштабное «раскулачивание» чиновников, осмелившихся жить не по средствам, да еще иметь заначки и недвижимость за рубежом. Полагаю, что на практике возрождение «тоталитаризма» должно было проявиться в массовых конфискациях «непосильно нажитого» (вместе с «посадками», разумеется).
На само же деле путинская «диктатура» держалась (и частично держится до сих пор) на циничной и изощренной эксплуатации МАССОВЫХ ОЖИДАНИЙ по части наведения порядка в стране. Удивляет только то, что кредит доверия непомерно растянулся на целых двадцать лет, и кое-где его еще продолжают продлевать. Например, директора некоторых военных предприятий до сих пор надеются на то, что Великий Вождь со дня на день вернет оборонный заказ на уровень времен холодной войны. Они уже разочаровывались несколько раз. Но, как мы знаем, надежа умирает последней, и у некоторых деятелей она еще не умерла. В целом же политическая ситуация совсем не располагает к тому, чтобы кредит доверия был продлен еще на пару десятилетий.
Я веду этот разговор к тому, что в России «после Путина» будут царить совсем не те настроения, которые преобладали в общественном сознании накануне нашего эпохального вхождения в постсоветскую рыночную эпоху. Поэтому, если кто-то из наших оппозиционеров полагает, будто народ устал от «путинской диктатуры» и жаждет «свободы» в духе 1990-х, того ждет жестокое разочарование. Общественный запрос будет как раз на то, чего Путин обещал в теории, но не реализовал на практике (имеем в виду наведение порядка, законности, подавление коррупции). Вопрос: «Где посадки?», - так и повис в воздухе. И без этих посадок дистанция между властью и обществом будет увеличиваться и впредь, независимо от того, кто в недалеком будущем возглавит государство. Никаким, даже самым изощренным пиаром вы не восстановите потерянный кредит доверия, по крайней мере, до тех значений, каких когда-то добился для себя Путин. Если победа условной «антипутинской партии» ознаменуется воскрешением символов 1990-х, мы пожнем дальнейшее социальное разобщение, способное перерасти в самый настоящий «классовый» антагонизм.
В свете сказанного можно допустить лишь два сценария развития ситуации в России «после Путина». В первом случае новая команда на полном серьезе возьмется за реализацию своих обещаний по «посадкам», подпишет антикоррупционную конвенцию – в общем, реализует на практике реальный план мероприятий по наведению порядка и восстановлению законности (начиная с чисток в правоохранительных структурах). Здесь придется вкалывать в поте лица, вызывая самую неоднозначную реакцию со всех сторон (включая и дальнее зарубежье). Но именно этот сценарий может дать нам хоть какую-то надежду на переход к «европейскому» пути развития.
Во втором случае власть пойдет по пути пролонгации релакса, ограничившись перераспределением полномочий и собственности, а во всем остальном будет и дальше имитировать активность и воспроизводить укоренившиеся при Путине практики (уповая на пиар и примитивную пропаганду). Учитывая, что кредита доверия фактически не осталось, мы получим (наряду с ростом экономических проблем) усиление конфронтации между «верхами» и «низами». Россия еще сильнее вползет в третий мир, получая дополнительную социальную нестабильность ввиду резкой радикализации оппозиционных движений. Общественный запрос на «сильную руку» приведет к появлению психически неуравновешенных революционных вождей (скорее всего – левацкого толка), способных пойти на крайние меры. В общем, мы получим этакую «Большую северную Боливию». Ничего хорошего, как мы понимаем, данный сценарий не сулит.
А теперь несколько слов о том, у которого из двух сценариев больше шансов на жизнь (исходя из того, что мы имеем сейчас). Разумеется, мы уповаем на первый вариант. По крайней мере, мы неоднократно слышали заявление лидеров антипутинской оппозиции насчет того, что в «прекрасной России будущего» всем негодяям обязательно воздастся (по закону, разумеется). Однако исторический опыт последних десятилетий убеждает нас в том, что надежды на благоприятный исход очень часто оказываются призрачными, поскольку всегда подводит так называемый «человеческий фактор». В России хорошие теоретики не способны стать толковыми практиками, а толковые практики по интеллекту и порядочности сильно не дотягивают до хороших теоретиков. Поэтому намного больше шансов на то, что страна опять окажется во власти подлецов и идиотов.
Еще один момент, который дополнительно подталкивает меня к тревожному выводу, – это тезис о «полицейском государстве», постоянно фигурирующий в риторике российской оппозиции. Обычно с полицейским государством у нас ассоциируется диктатура. Однако, как я уже успел неоднократно заметить, в нынешней России диктатура – фейковая. Скажу больше – таким же фейковым является и нынешнее российское государство. В реальности мы имеем дело с совокупностью бюрократических кланов, использующих свои полномочия в сугубо шкурных интересах. С определенных пор правоохранители добились очевидных преимуществ на поприще присвоения доли от казенного пирога. Наблюдаемый ныне произвол так называемых силовиков является не столько проявлением монаршей воли, сколько борьбой отдельных начальников в погонах за все те же шкурные интересы.
Я говорю это к тому, что принципиальное игнорирование столь важных нюансов привносит в оппозиционную риторику откровенно левацкие нотки. Создается ложный ассоциативный ряд, в котором правоохранитель воспринимается как «душитель свободы» по определению. К чему это приведет впоследствии, когда путинская «диктатура» будет повержена и власть перейдет в руки его демократических критиков? Догадаться, в общем-то, не так уж и сложно. Если силовиков просто подвинут, то нас опять ждет повторение ситуации начала 1990-х. Чтобы лишний раз не нарываться на обвинения в потакании государственному «произволу», наши правоохранители предпочтут вообще, что называется, «не отсвечивать». То есть они банально самоустранятся от выполнения своих функций. Это выразится в непомерной лояльности к антиобщественным поступкам, что в конечном итоге приведет к усилению бардака на местах и росту уличной преступности. О «посадках» тем более придется забыть. Российская элита (пусть даже в обновленном составе) продолжит делить собственность и полномочия, в то время как криминогенная обстановка будет только ухудшаться, что, разумеется, только усилит запрос на «сильную руку». Мало того, однажды этот запрос станет БЕЗУСЛОВНЫМ. Иначе говоря, любой новоявленный Че Гевара запросто превратиться в народного кумира, стоит лишь ему пообещать выжечь каленым железом всю «антинародную сволочь». Такой сценарий я считаю весьма вероятным. Толковых реформаторов пока еще вообразить трудно, зато очень легко представить очередную шайку статусных лицемеров и противостоящих им шизоидных бунтарей, повернутых на левизне.
Единственное, что нас может в этой ситуации успокоить и поддержать нашу национальную гордость, так это то, что в соседней Украине происходит то же самое: несмотря на пятикратную смену лидеров, украинский народ регулярно получает власть точно таких же подлецов и идиотов (несмотря на свой тридцатилетний «путь в Европу»).