Морализаторская педократия

Не скажу за весь мир, но большинство моих соотечественников (тех, кого заинтересовала данная тема), причём различных политических взглядов, явно отторгли эту идеологическую манифестацию. Можно было бы порадоваться тому, что россияне в массе настроены скептически и инстинктивно сопротивляются попыткам грубо манипулировать их сознанием. Однако возникает вопрос: не рассчитывали ли организаторы шоу именно на такую реакцию? Причём не столько в России, сколько в основных странах-адресатах?

Кажется, что сложно было придумать более удачный способ подать идеи выступления Греты Тунберг в самом отталкивающем виде. Речь произвела эффект контрпропаганды. Против неё сыграло всё: и манера произнесения, и претензия на педократию глобального уровня, и извращённая достоевщина (слезинка ребёнка), и фальшивая театральщина «экологического образа жизни» (когда для того, чтобы доставить «экологическую яхту» обратно через океан, два члена её экипажа прилетели на «экологически грязном» самолёте).

Ключевая идея, которая преподносилась в шоу ООН, не нова. Это необходимость самоограничения «общества потребления» в целях борьбы с глобальным потеплением. Поэтому надо попытаться понять, почему научная гипотеза глобального потепления стала за последние десятилетия символом веры современной цивилизации. Это уже не гипотеза, а социально значимый культ, религия «нового века», идеология глобальной квази-теократии, переформатирующая жизнь государств путём международных соглашений, национального законодательства и агрессивно навязываемого образа жизни.

Сомневаться в глобальном потеплении для человека в публичном пространстве означает сегодня быть подвергнутым обструкции, отлучённым от доступа к СМИ и научной трибуне. Уже высказываются взгляды (автору пришлось столкнуться с таким), что позволяющие себе публично отрицать «факт» глобального потепления должны быть приравнены к публично отрицающим Холокост. Со всеми вытекающими отсюда юридическими аналогиями и последствиями.

Есть ли глобальное потепление?

В научном отношении гипотеза глобального потепления распадается на два основных вопроса. Первый – есть ли оно? Второй – имеет ли оно антропогенный характер?

На обывательском уровне «факт» глобального потепления зачастую преподносится предельно просто. Установилась где-то, в каком-то регионе Земли, аномально высокая температура в настоящем сезоне – вот оно, проявление глобального потепления. «Никогда такого не было», «старожилы не упомнят» и тому подобное.

Осведомлённость СМИ о том, что делается на окраинах нашей цивилизации – в Арктике и Антарктике, в тропиках Африки, Азии и Америки – сейчас на порядок выше, чем сто лет назад. Планета же наша велика, и каждый год обязательно где-то на её пространстве просто не может не случаться какая-то климатическая аномалия! Но доходит до того, что и самые заурядные явления – ежегодные ураганы, например, в Мексиканском заливе или у берегов Японии – преподносятся в СМИ, по незнанию или с умыслом, как «симптомы глобального потепления».

На таком же обывательском уровне можно «обосновать» и альтернативную точку зрения – что происходит, на самом деле, глобальное похолодание. Разве засыпанные снегом Рим и Барселона в феврале прошлого года не свидетельствуют об этом? А суровые мартовские морозы того же года или нынешнее холодное и дождливое лето в Москве?

Время от времени орнитологи бьют тревогу, говоря, что в последние годы заметно изменились ареалы многих птиц, и это-де тоже связано с глобальным потеплением. Однако птицы – существа активно мигрирующие. И мигрируют они, главным образом, под влиянием кормового фактора. Конечно, хозяйственная деятельность людей оказывает воздействие на кормовые ресурсы в дикой природе. Но это воздействие прямое и очевидное, тогда как через климат – неявное и длительно опосредованное.

Индикатором климатических изменений гораздо надёжнее служат ареалы распространения древесных растений. Дереву, коль оно выросло, мигрировать уже некуда. При установлении неблагоприятных условий оно просто погибнет, вот и всё. Продолжительность жизни дерева – от нескольких десятков до нескольких сотен лет. Это сопоставимо со сроком усреднения метеорологических показателей для выявления характеристик климата – не менее 30 лет.

Приведу здесь личное наблюдение. Во второй половине прошлого века северо-восточную границу ареала ясеня в Центральной России проводили на фенологических картах по линии Ярославль—Кострома—Нижний Новгород. Ясень – относительно теплолюбивая широколиственная порода. Ареалы дуба и вяза, тем более липы и клёна идут на восток и северо-восток значительно дальше Верхнего Поволжья. В последнюю же четверть века у нас в Подмосковье погибло очень много ясеневых деревьев. Причина – поздние весенние заморозки. Получается, что условия для произрастания ясеня в последние 30 лет стали здесь менее благоприятными, чем были на протяжении большей части ХХ века. Ясень в Подмосковье находится теперь на самой границе своего ареала, которая сместилась к юго-западу. Вывод, который из этого можно сделать – за последние 30 лет климат Центральной России стал холоднее.

На подобные доводы у верящих в глобальное потепление всегда находится такое возражение: глобальное потепление не исключает локальных похолоданий. Но ведь можно и положительные термические аномалии трактовать так же: глобальное похолодание не исключает локальных потеплений. Например, в Западной Европе, где нынешним летом, в противоположность Восточной Европе, стояла сильнейшая жара. При сценарии глобального похолодания, сравнимого с наступлением очередного ледникового периода, климат Западной Европы должен становиться более континентальным. А значит, там должна чаще отмечаться аномальная летняя жара. Более мягким был в ледниковую эпоху климат в Восточной Сибири, где сейчас тает вечная мерзлота…

Я, конечно, не утверждаю, что вместо глобального потепления происходит глобальное похолодание. Это лишь примеры того, что подобными фактами и рассуждениями можно, при желании, подтвердить любые взаимоисключающие гипотезы климатических изменений. Но СМИ охотно «верифицируют» только гипотезу глобального потепления. Таков тренд.

Может быть, он действительно основан на тщательно выверенных научных наблюдениях, а на опусы малограмотных журналистов не стоит обращать внимания? Нам говорят, что усреднённая температура по всей планете неуклонно повышается, и что это неопровержимые научные данные. Поверим, что данные по повышению средней температуры на метеостанциях есть. Однако можно ли в наше время действительно вычислить динамику её изменений по всей Земле? Любой такой расчёт будет приближением к действительности, причём степень такого приближения нам заранее неизвестна.

О том, что делается вдали от суши на просторах океанов, занимающих 71% земной поверхности, данные неизбежно фрагментарны. Доктор физико-математических наук Григорий Крученицкий, заведующий отделом озонного мониторинга ЦАО Росгидромета, отмечает (https://www.youtube.com/watch?time_continue=22&v=EKpYPu75VOA), что глобальная сеть метеостанций охватывает лишь 47% поверхности нашей планеты. Экстраполяция их данных на пространство всей Земли неизбежно создаёт погрешность, превышающую величину того роста средней температуры, которая указывается в исследованиях по глобальному потеплению. Правомерно ли в таком случае «усреднять» температуру по всей Земле и уверенно говорить о том, что налицо глобальное потепление?

Спекуляции на неосведомлённости

Вот ещё один якобы признак глобального потепления. Пишут, что ледниковые щиты Антарктиды и Гренландии усиленно деградируют. Это будто бы выражается в более интенсивном откалывании от них айсбергов. Здесь мы имеем дело с неверной трактовкой факта.

Любой ледник, что горный, что покровный, имеет область аккумуляции и область абляции (расходования). Айсберги, понятное дело, формируются по краям покровных ледников, то есть в области абляции. Ледник не стационарен, он «течёт» как река, только медленнее. Если в море начинает выталкиваться большее количество льда, чем прежде, это означает только одно: в зоне аккумуляции ледника увеличилось его питание. Попросту говоря, это свидетельство не сокращения, а роста объёма ледника! А это уже приводит к выводу не о потеплении, а о похолодании.

Нередко ссылаются на данные, что за последние полвека или век уровень Мирового океана поднялся на несколько сантиметров (или даже 20-25 см). Это опять-таки чаще всего однозначно трактуется как результат усиленного таяния ледников.

Но наука до сих пор не знает, откуда вообще взялась вода в океанах! В 50-60-е годы прошлого века исследованиями НИС, типа американского «Гломар Челленджер» и советского «Витязя», было открыто явление глобальной тектоники литосферных плит. Тогда же обнаружилось, что вдоль всех срединно-океанических хребтов, в рифтовых зонах, происходит бурное выделение так называемых ювенильных вод из недр Земли.

Особенно хорошо это явление было изучено на дне Красного моря, представляющего собой молодой формирующийся океан. В главной рифтовой долине Красного моря было найдено несколько мощных источников ювенильных вод, отличающихся высокой (до 70 градусов по Цельсию) температурой и солёностью (до 30% – в девять раз выше среднеокеанической).

Весьма возможно, что недра Земли до сих пор служат главнейшим источником пополнения воды в Мировом океане. Есть учёные, которые не исключают и того, что часть океанской воды уходит в полости земной коры. Именно балансом этих двух процессов могут, скорее всего, объясняться циклы океанских трансгрессий и регрессий в истории Земли. Такие циклы наблюдаются и для тех геологических эр, в которые не существовало покровного оледенения. Следовательно, не таяние и образование ледников являются их причиной.

Да и что такое ледники по сравнению с мантией Земли?! Объём современных ледников – 25 миллионов кубических километров. Объём земной мантии – 800 миллиардов кубических километров! Разумеется, она далеко не вся состоит из воды. Мы даже не знаем, сколько её там. Но уж, во всяком случае, немало.

Большинство людей, закончивших среднюю школу, почему-то не задумывается над тем, из чего состоят так называемые «вулканические газы», выбрасываемые извержениями вулканов. Обычно думают о каком-то сероводороде (которого там ничтожные доли процента), иногда об углекислом газе, о метане… Так вот, на 75-80% по весу, как показывают все измерения во время извержений, они состоят из водяного пара. Проще говоря, вулканы Земли извергают, главным образом, воду.

Вода, извергаемая подводными вулканами, понятное дело, попадает сразу в океан. Подводных вулканов, как следует хотя бы из пропорции распределения воды и суши на нашей планете, должно быть не менее 70% от всего количества вулканов. Учитывая, что самые грандиозные зоны вулканической и сейсмической активности на Земле приурочены как раз к срединно-океаническим хребтам, их доля, скорее всего, ещё выше, хотя до сих пор не уточнена.

Учитывая всё это, первопричину колебаний уровня морей логично искать в тектонике Земли. Кивки на «глобальное потепление» являются спекуляцией на недоучёте широкими массами некоторых азов географии и геологии.

Есть ли антропогенный фактор в современных изменениях климата?

Явление вулканизма подводит к ещё одному важному выводу. Оставим всякие сомнения по первому вопросу – происходит ли глобальное потепление. Признаем, что климатологи правы: да, в настоящее время оно происходит! Однако из чего следует, что оно носит антропогенный характер и связано именно с повышением концентрации углекислого газа в атмосфере?

Основной компонент атмосферы, создающий парниковый эффект – водяной пар. Его вес в атмосфере в шесть с половиной раз больше, чем вес углекислого газа, а вклад в парниковый эффект составляет 78%. Человеческая цивилизация испаряет для своих нужд также очень много воды, и вклад водяного пара в глобальное потепление традиционно недооценивается сторонниками его антропогенного происхождения. На это обращено внимание, в частности, в докладе заслуженного энергетика РФ Виталия Болдырева (https://regnum.ru/news/innovatio/2086744.html).

В упомянутом докладе ежегодное поступление водяного пара антропогенного происхождения в атмосферу оценено в 6,4 трлн. тонн. Природное количество воды в атмосфере, ежегодно выпадающее на поверхность Земли в виде осадков, оценивается в английской Википедии в 505 трлн. тонн. Следовательно, вклад человечества в увеличение содержания водяного пара а атмосфере чуть более одного процента. А можно ли на этом фоне вообще достоверно оценить антропогенное повышение содержания водяного пара? И отличить его от повышения по естественным причинам – например, вулканической деятельности?

Ежегодно за счёт естественных факторов в атмосферу выделяется до 550 млрд. тонн углекислоты. Так было и до возникновения человеческой промышленности. Сейчас цивилизация добавляет в атмосферу примерно 32 млрд. тонн углекислого газа (данные за 2011 год, новее пока нет). Вроде бы, антропогенное увеличение концентрации углекислого газа несколько более заметно на фоне его общего количества, чем вклад человечества в испарение воды.

Но что, если природный механизм поглощения углекислого газа из атмосферы и в доиндустриальную эпоху не обеспечивал его постоянного содержания, а характеризовался циклическими или квазициклическими колебаниями? Главным природным агентом, изымающим углекислоту из атмосферы, служит Мировой океан. Теоретически, в его 1340 млн. кубических километрах может раствориться (1,48 г/л) в тысячу раз больше всего того углекислого газа, который сейчас содержится в атмосфере Земли (2 трлн. тонн). Понятно, что на эту способность не следует полагаться, как на фактор избавления нас от избытка атмосферной углекислоты. В естественных условиях океан никогда не насытится углекислотой до состояния «газировки». Но нам вообще доподлинно неизвестно, с какой скоростью происходит природное растворение углекислоты в океане, какие факторы на это влияют. Вся эта динамика остаётся ещё очень слабо изученной. Следовательно, современный рост содержания углекислого газа в атмосфере не обязательно является результатом человеческой деятельности.

Итак, нет достаточных оснований безапелляционно утверждать, будто антропогенное повышение содержания углекислого газа или водяного пара в атмосфере Земли накладывает серьёзный отпечаток на те климатические процессы, которые происходили бы и без человеческого вмешательства. Потепление, если оно имеет место, не обязательно носит антропогенный характер. Эту связь мы вправе предполагать, но она остаётся ещё недостаточно изученной и, следовательно, недоказанной.

Идеология «глобального блокадного Ленинграда»?

Хорошо, но если всё-таки есть такая возможность, как неблагоприятное влияние цивилизации на климат, не следует ли, во избежание худших последствий, это влияние, по возможности, максимально исключить? Не разумнее ли заранее забить тревогу, пока не станет слишком поздно? Бережёного, как известно, Бог бережёт. На этом соображении и основаны многие страхи, связанные с глобальным потеплением.

Но почему, в таком случае, одна гипотетическая и недоказанная опасность должна считаться приоритетной по сравнению с другими, столь же гипотетическими? Почему бы, в таком случае, не готовиться всем миром на случай столкновения Земли с гигантским астероидом или кометой? Такая угроза человечеству тоже не исключена. Кстати, и вправду выдвигаются (особенно после падения Челябинского метеорита в 2013 году) разные алармистские проекты ракетно-ядерного «космического патруля» или «щита» вокруг Земли для уничтожения непрошенных гостей, и строительства сети подземных убежищ от такой катастрофы. Для их реализации потребуются почти весь совокупный ВВП цивилизации и создание всемирного правительства…

Наверное, пугать людей астероидным апокалипсисом, несмотря на существующую фильмотеку подобных сюжетов, сложнее, чем климатическими изменениями. К небу далеко не все поднимают голову, и многие даже не верят, что камни могут падать с неба, а погоду ощущают на себе все. И любую погодную аномалию, любое стихийное бедствие, связанное с погодой, легко представлять обывателям как проявление глобального потепления, с которым необходимо бороться. Почему алармисты сделали ставку именно на потепление, а не на похолодание? Так, видимо, исторически сложилось. Разговоры о потеплении начались ещё в 20-30 годы прошлого века, когда никто не думал про его антропогенное происхождение. Географы отметили отступание границы вечной мерзлоты и полярных льдов в Арктике к северу. Стало быть, в те годы действительно имело место природное потепление.

Ещё раз повторю, что, наверное, имело бы смысл постепенно и разумно ограничивать те последствия хозяйственной деятельности человека, которые потенциально могут способствовать климатическим изменениям. Но такая политика требует взвешенности, рассудительности и планомерности. Категоричность и истеричность «борьбы» с угрозой глобального потепления органически чужды всякой рациональности.

Не «глобальное потепление», а агрессивное исступление и использование «ударов ниже пояса» в пропаганде «борьбы» против оного (а манипуляция «потерянным детством» обеспеченной девочки из благополучной семьи в благополучной стране – именно такой приём) порождают тревогу и страх за будущее человечества. Характерной для таких настроений может служить запись, встреченная автором в одном из анонимных блогов. Приведу её тут в сокращении:

«Это идеология “глобального блокадного Ленинграда”. Сверхэлиты жируют, средний класс планомерно выжигается как расточительно расходующий ресурсы “священной Матери-Земли”, все остальные “кормятся идеологией”. “Отдай последнее ради священной Матери-Земли или дальше будет хуже”. Кто не согласен – тот “враг всего человечества и самой природы”. Бизнес, кроме глобальных ТНК, тоже выжигается, чтобы не было лишних капиталов ни у кого и не было собственных политических интересов. Без денег ни политика, ни восстание невозможны. Идеология вполне эсхатологична. “Золотой век” мог быть, но упущен, стремления к лучшей жизни и прогрессизма нет, никто этого даже не обещает. Всем – каяться “Матери-Земле”, каяться перед всеми подряд». И главное: «Элиты не отвечают за ухудшение условий жизни, это Природа мстит за антропогенное воздействие».

Можно ли удивляться такой реакции? «Эффект Тунберг» похоже, проявляется негативно. Стало ли это следствием просчёта или же умышленного расчёта организаторов данной акции – гадать бессмысленно.

Но у этого события есть и другой уровень. Неспроста к нормальному стремлению беречь окружающую природную среду раз за разом настойчиво добавляют ритуал борьбы против мифического глобального потепления. В результате у многих рождаются сомнения в обоснованности самого стремления. Теперь же не исключено, что скептицизм к проблемам экологии как таковым возрастёт. Это было бы очень неприятное последствие «эффекта Тунберг». Особенно для нашей страны, где уже давно, в материальных интересах элит, происходит даже не «загрязнение окружающей среды», а – выражусь так – инфернализация всех условий существования людей. В том числе путём уничтожения природной среды обитания. И возможно, что нынешняя «реакция здравомыслия» искусно направлена на то, чтобы в любом экологическом протесте людям мерещились лицо и манеры чудо-аутистки.

В любом случае, «девочка-пионер» на трибуне ООН является знаковым событием, и оправдано то внимание, которое ему сейчас уделено. Окажется ли это событие со знаком плюс либо со знаком минус – увидим.