Как-никак, но ядерная война зависела исключительно от человеческих решений, а значит, предотвращалась на чисто политическом уровне - достаточно было руководителям ядерных держав проявить свою добрую волю и сесть за стол переговоров, чтобы снять этот вопрос с повестки. Частично так и произошло.
Но вот глобальное потепление и пандемия – явления другого порядка. Здесь человек сталкивается с неуправляемыми силами природы, договориться с которыми невозможно. То есть эти угрозы подобны иррациональной стихии, стоящей над всякой политикой. Потому и реакция на неё, по сути, столь же иррациональная, как и иррациональны предпринимаемые меры борьбы. И этой иррациональности тем больше, чем меньше у нас способности понять источник угрозы. Нет, за время научно-технического прогресса люди научились грамотно и разумно реагировать на подобные вызовы. Однако так происходит только в том случае, если в обществе и во властных кабинетах сохраняется культура рационального осмысления реальности. Ежели такая культура утрачивается, то мы получаем ничем не сдерживаемую эсхатологию, погружающую современную цивилизацию в бездну суеверных ужасов.
Как мы понимаем, для так называемого традиционного общества навязчивые суеверные страхи были вполне нормальным эмоциональным состоянием, усиливающимся во время бедствий и зачастую сознательно нагнетаемым со стороны разного рода проповедников. Еще не так давно нам казалось, что западный мир эту стадию давно уже прошел и больше никогда не вернется в архаику. Но это оказалось иллюзией. То, что происходит сейчас вокруг глобального потепления и ковида, живо напоминает средневековую историю, когда по улицам европейских городов бегали полубезумные прорицатели, предвещавшие Конец света и воспевавшие «чудесный» новый мир. А что сейчас? Антураж, конечно, сильно поменялся, но на фоне суперсовременных декораций начинают расползаться некогда забытые видения, разносимые по умам новой когортой прорицателей. История как будто повторяется, однако, совсем не как фарс. Возможно, современные утописты устроят нам настоящую трагедию. По крайней мере, ситуация объективно предрасполагает именно к такому финалу.
Я выскажусь предельно неполиткорректно, но в средние века Европа обладала очень мощным средством против социально активных безумцев - святейшей инквизицией. Благодаря этому «антибиотику» произошло массовое сокращение патогенных особей, активно способствовавших нагнетанию эсхатологических ужасов и предрекавших появление «прекрасного» нового мира во главе с обожествленными правителями. Здесь я не намерен развивать данную тему, поскольку подробно разобрал ее в «Русском мороке». Обращаясь к нынешнему дню, вынужден заметить, что в современной Европе, похоже, нет уже ни былого «антибиотика», ни иммунитета против социальных патогенов.
Признаюсь, я до последнего времени несколько переоценивал европейскую рациональность, полагая, будто она имеет настолько прочные основания, что новая волна левацкого безумия будет пережита без смертельных последствий. Сегодня же, наблюдая беспрецедентные мобилизационные меры по «предотвращению» глобального потепления и пандемии, я уже не имею такой уверенности. Впрочем, я не утверждаю, что всё окончательно потеряно. И в то же время с каждым разом мы сталкиваемся с такими фактами, которые подрывают нашу веру в западный прагматизм и рассудительность. Ну и самое тревожное: новомодные безумные идеи – как и положено любой социальной заразе – проникают к нам, россиянам, под видом очередной вехи прогресса. Однажды такой «прогресс» пришел к нам в упаковке марксизма. В этом плане в новейшей российской истории ничего не поменялось. В России, к сожалению, не было святейшей инквизиции, в силу чего патогенные особи у нас плодятся и множатся уже много столетий без особых ограничений, распространяя свои идеологические миазмы. Единственно, на что нам остается надеяться, так это на иммунитет, выработанный за годы экстремальных социальных экспериментов. Спасет он нас или нет, загадывать не берусь. Зато для нашего ума было бы полезно познакомиться поближе с новыми «прогрессивными» веяниями, дабы избавиться от всех иллюзий на этот счет.
Хочу быть правильно понятым. Представьте, что вы знакомы с великим ученым, которого весьма уважаете и стараетесь брать с него пример. Но человек не вечен. Даже великий ученый на старости лет может впасть в маразм или стать жертвой болезни Альцгеймера. И вот этот уважаемый вами человек начинает откровенно чудить: нести всякую околесицу и совершать нелепые поступки. Ежели вы сохраняете ясность ума и рациональное отношение к действительности, то вы, конечно же, сразу заподозрите что-то неладное. И тогда вы поймете, что уважаемый человек (да – человек, а не божество!) болен. Стало быть, в его чудачествах уже не будет ничего такого, что стало бы для вас достойным подражания.
Но это – в случае рационального отношения к реалиям. А ежели вы – свихнувшийся неофит и фанатик, воспринимающий выдающегося человека как живого бога, то вряд ли вы в состоянии трезво, адекватно оценить ситуацию. Вы так и будете молиться на впавшего в маразм кумира и повторять его безумные речи и поступки как величайшее откровение.
Думаю, вам понятна моя аналогия. Разумным людям не к лицу обожествлять ту же Европу. Европа, каких бы высот она ни достигала в плане своего социально-экономического и культурного развития, все же состоит из людей. А люди, еще раз отмечу, не только смертны, но еще способны вырождаться и впадать в маразм. Если мы сохраняем голову трезвой, нам придется поддерживать незамутненное отношение к европейским реалиям, не уподобляясь дуракам, расшибающим лоб перед иконами. К сожалению, такими дураками и фанатиками оказываются наши либеральные прогрессисты, неспособные смотреть на Европу без религиозно-сектантского обожания. И как я уже могу наблюдать, сегодня они готовы с неофитским рвением тащить оттуда любую новомодную дурь, не имеющую уже ничего общего с той реально прогрессивной Европой, которой мы когда-то справедливо восхищались.
О темной стороне «зеленой революции»
Я уже неоднократно писал о том, что Запад сегодня «стоит на ушах», пытаясь спасти планету от перегрева. Напомню для тех, кто еще не в курсе: европейские страны в авральном режиме осуществляют переход на возобновляемые источники энергии в целях снижения эмиссии углекислого газа. Происходит тотальный, запланированный отказ от ископаемого топлива. Этот авральный переход в светлое будущее затронет не только объекты традиционной энергетики, но также и автомобильный транспорт. Тепловые электростанции начнут массово закрывать, заменяя их ветряками и солнечными фермами, параллельно проводя столь же тотальную электрификацию автомобильного парка. На всё про всё – не более тридцати лет! Некоторые страны (например, Великобритания) намерены уже через десять лет пересесть на электромобили. Как я уже писал ранее, среди европейских стран происходит настоящее соцсоревнование на поприще ускоренной декарбонизации. Причины, как нам объясняют, веские: необходимо-де остановить рост глобальной температуры, ограничив его двумя градусами по Цельсию. Иначе, уверяют нас, человечеству – крышка.
Я не знаю, насколько сами политики верят в такие страшилки. Возможно, кто-то из них на самом деле верит в то, что принимаемые решения спасают планету от гибели. Короче, не будем выискивать какие-либо скрытые корыстные мотивы (хотя и не без них). Оценим лишь конкретные РЕЗУЛЬТАТЫ этой эпической битвы с парниковыми газами. Как-никак, со времен подписания Парижского соглашения прошло более пяти лет. И с тех пор развитые страны рапортовали о небывалых успехах в деле снижения выбросов углекислого газа. Рост возобновляемой энергетики в отдельных европейских странах (и не только), действительно, поражает воображение. И что, как теперь на планете обстоят дела с распроклятым углекислым газом?
Не так давно на эту тему было опубликован развернутый отчет (https://www.mdpi.com/1996-1073/13/18/4839) «Энергетическая и климатическая политика – оценка статей расходов на глобальное изменение климата за период 2011 – 2018» («Energy and Climate Policy – An Evaluation of Global Climate Expenditure 2011 - 2018 »), подготовленный группой западных ученых, куда входили специалисты Центра экологических исследований и наук о Земле (CERES). Данный документ важен для нас тем, что он адресован, в первую очередь, политикам, принимающим решения. Здесь дается достаточно взвешенная оценка результата тех действий, которые были осуществлены на пути аврального перехода к новой «безуглеродной» энергетике. Авторы исследования справедливо указывают на то, что в настоящее время - благодаря усилиям экологических активистов, формирующих общественное мнение, - декарбонизация воспринимается как безусловное благо. Апологеты этого направления исходят из того, что полный отказ от ископаемого топлива не только технически возможен, но и крайне необходим. Любая противоположная точка зрения сразу же принимается в штыки как показатель неосведомленности, незнания или как признак отсутствия экологической сознательности, пренебрежительного отношения к проблемам окружающей среды, а то и вовсе как признак лоббирования интересов тех компаний, которые не намерены вести бизнес по-новому. В таком контексте любая рациональная дискуссия становится невозможной (невозможной на Западе –обратите на это внимание!). В итоге обсуждение чисто технических и экономических проблем проводимого «зеленого» курса отодвигается на задний план.
Что мы имеем на сегодняшний день, каков результат международной борьбы с «углеродным следом»? Как указано в исследовании, за восемь лет на реализацию глобальной стратегии было совокупно потрачено порядка 3,66 триллионов долларов США. Примерно 55% этих средств направлялось на развитие солнечной и ветровой энергетики. Еще 10% средств было потрачено на создание нового транспорта и еще 7% - на повышение энергоэффективности. Только 5% затрат касались мероприятий по адаптации к меняющемуся климату.
Иными словами, львиная доля затраченных средств все эти восемь лет шла на борьбу с эмиссией СО2. Каков же итог? Итог, согласно приведенным данным, отрицательный. На протяжении всего этого периода выбросы углекислого газа на планете ПРОДОЛЖАЛИ РАСТИ. Иначе говоря, взрывной рост «зеленой» энергетики никак не повлиял на ключевой фактор роста глобальной температуры. Сторонники «зеленого» курса объясняют сей досадный факт недостаточностью вложений в возобновляемую энергетику! По их мнению, чтобы реально остановить выбросы углекислого газа, глобальные расходы на эти цели необходимо увеличить до уровня 1,6 – 3,8 триллионов долларов США в год. Подчеркиваю, в год! Иначе говоря, вбухав в это дело три с лишним триллиона и не получив ожидаемого результата, нам предлагают напрячься еще сильнее и увеличить расходы в несколько раз. Дескать, иного пути нам не дано. Якобы этот путь ведет нашу планету к полному исцелению от тех ран, которые ей нанесла «углеродоемкая» индустрия.
И вот здесь мы неожиданно переходим к одному принципиально важному аспекту перехода на возобновляемые источники энергии, о чем по мере сил стараются не говорить апологеты «зеленой революции». Мы пребываем в уверенности, будто зависимость от добычи полезных ископаемых есть черта исключительно традиционной энергетики. Естественно, в данном случае мы имеем в виду ископаемое топливо. Однако тотальный переход на ВИЭ совсем не делает нас свободными от необходимости осваивать недра Земли. Наоборот, как показывают авторы исследования, зависимость здесь возрастает еще больше. Правда на этот раз речь идет о «минеральной зависимости», которая отнюдь не является символической, особенно в свете грандиозных планов относительно масштабной замены традиционных электростанций и автомобилей.
Как раз масштабы играют здесь ключевую роль. Выше мы отметили, что «спасение планеты» от потепления предполагает тотальный отказ от ископаемого топлива и замену его объектами ВИЭ. Но для полной замены придется настроить невообразимое количество ветропарков и солнечных электростанций. Именно в рамках такой стратегии, подчеркивают эксперты, рост добычи полезных ископаемых может стать поистине БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫМ за всю историю, многократно превысив сегодняшние объемы!
Таким образом, «зеленая» энергетика при пристальном внимании выглядит не такой уж «зеленой», порождая, в свою очередь, НОВЫЕ ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ. Кроме того, американские исследователи опасаются, что их страна, преодолев зависимость от поставок углеводородного сырья, рискует получить зависимость от поставок важных сырьевых компонентов, необходимых для полного перехода на возобновляемые источники. Здесь энергетику США ожидает куда более серьезная неопределенность поставок, чем это происходило при закупках нефти и природного газа. В отличие от ископаемого топлива, полагают авторы исследования, резкое сокращение добычи минерального сырья для ВИЭ кажется куда более вероятным. Возможно, при текущих темпах перехода на «зеленые» технологии острый дефицит необходимых материалов появится уже к 2030 году, когда будут исчерпаны основные резервы.
Еще раз напомню, что отказ от ископаемого топлива касается не только энергетических объектов, но также и всего автомобильного парка. Здесь «минеральная зависимость» выглядит не менее угрожающе. Так, планируемая замена существующих транспортных средств на электромобили потребует масштабного использования новой линейки металлов. Скажем, в Великобритании придется заменить порядка 31,5 миллиона автомобилей. Это потребует, согласно расчетам некоторых экспертов, произвести одного только кобальта почти в два раза больше общемирового годового уровня добычи. Сюда же придется приплюсовать почти всё мировое производство неодима, три четверти мирового производства лития и не менее половины мирового производства меди. И это – только для Великобритании!
Если экстраполировать этот анализ на весь мир, где насчитывается не менее двух миллиардов автомобилей, то нас ожидает двукратное увеличение производства меди, а также увеличение производства неодима и диспрозия на 70 процентов. Что касается кобальта, то его производство к 2050 году должно вырасти в три с половиной раза! Кроме того, необходимо учитывать, что массовое использование электротранспорта потребует увеличения производства электроэнергии как минимум на 20 процентов.
Наибольшую остроту, полагают эксперты, вызовет «схватка за литий». Напомним, что этот металл используется в современных накопителях электрической энергии. В принципе, так называемая «литиевая революция» как раз и сделала возможным сам переход на электромобили, а также дала второе дыхание развитию солнечной и ветровой энергетики. Опасение вызывает складывающийся дисбаланс производства и потребления лития. Учитывая, в каком плачевном состоянии находится производственная инфраструктура тех стран, где сосредоточены основные запасы лития, можно уже сейчас представить, насколько рискованными станут инвестиции в подобные «зеленые» технологии. Высокая цена при одновременном снижении качества данного материала являются серьезными ограничивающими факторами для расширения мировой индустрии электромобилей. Уже сейчас Международное энергетическое агентство прогнозирует, что запасов кобальта и лития недостаточно для того, чтобы удовлетворить возрастающие потребности в электромобилях.
Если присовокупить к этому тотальный переход на возобновляемую энергетику, в которой также востребованы современные накопители электроэнергии, то совокупный спрос на кобальт и на литий явно превысят текущие запасы. По некоторым оценкам, годовой спрос на кобальт для электромобилей и хранилищ электроэнергии может превысить текущие темпы производства уже в 2023 году, а на литий еще раньше – в 2022 году. Смягчить ситуацию может только налаженная переработка утилизированных изделий, но для этого придется ждать истечения срока службы батарей, а также организовать их сбор.
У этой проблемы есть еще одна сторона – социальная. Апологеты «зеленой революции» также стараются ее не замечать, хотя совершенно очевидно, что энергетический переход обострит ее до предела. Например, в настоящее время основным поставщиком кобальта является Демократическая Республика Конго. Повышенный спрос на этот материал привел к появлению в этой стране большого количества местных «кустарных» рудников, где нередко используется детский труд. Как мы понимаем, при такой архаичной организации производства надежность поставок остается под вопросом, что также выступает сдерживающим фактором для роста индустрии электромобилей. Наконец, подобные способы добычи дополнительно ухудшают экологическую ситуация в третьих странах, что само по себе ставит под сомнение «зеленую революцию», чьи декларируемые цели слишком расходятся с реальной практикой. И это касается не только добычи кобальта, но также всего остального.
Как мы понимаем, резкое увеличение спроса на редкоземельные металлы (неодим, празеодим, тербий, диспрозий) приведет к соизмеримому увеличению токсичных отходов, которые обязательно появятся в ходе горно-обогатительных работ. Соответственно, свою лепту в ухудшении экологии внесет и увеличение добычи недрагоценных металлов – меди, алюминия, железа.
Таким образом, мы приходим к выводу, что тотальная декарбонизация еще не обещает нам решения экологических проблем. Скорее всего, она лишь меняет их характер. И даже широкое использование самой «чистой» энергии вроде солнца и ветра совсем не предполагает того, что совершенно «чистой» окажется и энергетика.
А теперь давайте оценим тезис насчет того, будто иного пути нам не дано, иначе на нас обрушатся все казни египетские. В принципе, наш ответ на климатический вызов мог быть двояким. В первом случае речь идет о попытке исправления самой глобальной ситуации путем максимального сокращения выбросов парниковых газов антропогенного происхождения. Во втором случае предполагается комплекс мероприятий, призванных помочь человеку адаптироваться к меняющимся условиям, чтобы избежать больших жертв. Опыт показывает, что мировое сообщество – под влиянием развитых стран – максимально сосредоточилось на первом варианте, не уделяя должного внимания подготовке к возможным стихийным бедствиям. Впечатление такое, будто руководители ведущих государств всерьез уверовали в свои возможности оказывать воздействие на климатические процессы через проводимую ими политику. По этой причине основные инвестиции направляются в крупные проекты по возобновляемой энергетике, поскольку это прямо соответствует целям Парижского соглашения. Вместе с тем подобные конвенции, отмечают авторы упомянутого исследования, СОЗДАЛИ ПРЕДУБЕЖДЕНИЕ в отношении инвестиций в технологии адаптации к меняющемуся климату.
Короче говоря, у нас еще нет никаких объективных оснований для того, чтобы быть уверенными в спасительной миссии «зеленых» технологий. При этом специалисты прекрасно понимают реальные ужасающие последствия для экологии, которые несет миру тотальный энергетический переход. Однако, несмотря на столь красноречивые обстоятельства, западные политики с маниакальным упорством провозглашают именно этот путь как единственно верный, нисколько не считаясь с расходами.
Я вполне допускаю, что наши прогрессисты, воспринимающие любую европейскую инициативу как религиозное откровение, узрят хваленый прагматизм в любом, даже в самом нелепом, решении западных политиков. Во всяком случае, нынешнюю авральную декарбонизацию они воспринимают именно так, а любую критику с легкостью объяснят провинциальной ограниченностью. Мол, отставшим от жизни консерваторам не дано постичь всё величие нового дерзкого замысла. Аргументы, конечно же, не в счет. И как раз потому, что подобное восторженное отношение к «зеленому» курсу зиждется исключительно НА ВЕРЕ. И с той же верой в свою миссию западные политики пускаются во все тяжкие, когда на первый план выходят сегодняшние апокалиптические видения.
Когда преступление становится «ошибкой»
В начале ноября власти Дании взялись за истребление норок, поскольку этих зверьков объявили носителями мутировавшего коронавируса. По словам главы датского правительства, обнаруженная мутация серьезно угрожала миру (да – миру!), и данное обстоятельство значительно повышало уровень ответственности руководства этой страны. Иными словами, правительство Дании решилось на такой отчаянный шаг, проявив - ни много ни мало - заботу обо всем человечестве.
Прогрессивная часть человечества, конечно же, отнеслась к радикальным мерам с пониманием. Да и сами фермеры, похоже, не особо сопротивлялись таким превентивным мерам. И это несмотря на то, что необходимость в таких мерах оценивается специалистами не столь однозначно, как это решили политики, не считая нужным искать какие-то умеренные варианты решения проблемы. Меховой бизнес в спешном порядке пустили под нож. Чуть позже, правда, власти открыто признались, что несколько переборщили. Дескать, совсем необязательно было столь поспешно уничтожать зверьков в таком масштабе. Как было сказано: руководители «совершили ошибку». Мало того, в своем священном рвении они даже несколько превысили полномочия. Окончательное решение оставили за парламентом. Но, как и следовало ожидать, парламентарии вынесли зверюшкам окончательный приговор: содержание и разведение норок поставили под запрет.
Я не буду сейчас поднимать вопрос о том, куда в данной ситуации подевался хваленый европейский прагматизм, где были взвешенные оценки специалистов, и почему политики с такой легкостью решают теперь судьбу целых секторов бизнеса? Пример, вроде бы, по нынешним меркам пустяковый (подумаешь, какая-то там меховая индустрия). Но он показательный. По большому счету, решение по истреблению норок реализовывалось в рамках той же управленческой модели поведения, что имеет место и в случае с тотальной декарбонизацией, продиктованной страхом перед глобальным потеплением. Масштабы действий тут, конечно, разные. Но ведь и цена «ошибки» окажется несопоставимой.
Я напомню, что декарбонизация – это не только создание новых энергетических объектов в виде солнечных электростанций или ветряков. Это не только массовый переход на электромобили. Основной посыл данной стратегии – избавление от ископаемого топлива. А конкретно – последовательная ЛИКВИДАЦИЯ объектов традиционной энергетики и автомобилей с ДВС. В общем, с тепловыми электростанциями на Западе хотят сделать то же самое, что в Дании устроили с норками – ибо они также «угрожают» всему человечеству!
В свое время я уже писал о том, что Запад создал передовую (я бы даже сказал – образцовую) тепловую энергетику. Российские угольные и газовые ТЭС не идут ни в какое сравнение с тем, что имеется в Западной Европе или в США. В принципе, потенциал развития тепловых электростанций еще не исчерпан, и здесь есть к чему стремиться. То же самое, кстати, касается и двигателей внутреннего сгорания. Мало того, помимо ископаемого топлива есть еще один важный источник энергии, который также начал осваиваться. Я говорю сейчас о переработке самых разных органических отходов, которые могут стать возобновляемым сырьем для получения биогаза или искусственного дизеля. Такие технологии развиваются, и здесь также есть куда стремиться. Кроме того, параллельно развиваются и технологии экологически чистого сжигания самой разной органики, в том числе и отходов.
То есть я клоню к тому, что тепловую электроэнергетику и ДВС слишком рано задвигать на задний план, зацикливаясь на ветряках, солнечных панелях и «зеленом» водороде (получаемом с помощью «чистой» энергии). Однако приоритеты западных политиков выстраиваются именно так, что основной поток инвестиций направляется в новомодные ветропарки, фотоэлектрические системы и накопители электрической энергии (отчего, кстати, сильно выигрывает китайская индустрия). Всё это преподносится так, будто у нас на глазах созидается какая-то фантастическая эпоха, где нас поджидает абсолютное счастье, гармония и покой. Какой окажется цена такой «гармонии», я уже говорил выше. Но еще печальнее то, что в европейских странах решили распрощаться со своей передовой (да – передовой!) тепловой энергетикой. Судьба угольных ТЭС уже не обсуждается – им вынесли «смертельный приговор», и начинают закрывать или поэтапно переводить на природный газ. С природным газом также обещано распрощаться, и лет через десять в странах ЕС начнется закрытие газовых ТЭС.
Еще раз обращаю внимание: на Западе намерены избавиться не только от устаревшего хлама, но и от вполне современных объектов, на смену которым могли бы, по идее, прийти еще более совершенные объекты - если бы Европа продолжила движение в данном направлении. Но Европа неожиданно сделала резкий крен, объявив более прогрессивным направлением объекты совершенно другого класса. Их эффективность (с экономической точки зрения) невозможно сравнивать, и самым красноречивым моментом такой стратегии является то, что разворот в сторону «чистой» энергии (а насколько она окажется «чистой» на практике, мы уже говорили) диктуется отнюдь не экономическими соображениями. Повестку определяет задача «спасения человечества». То есть политики руководствуются всё тем же священным долгом. В общем, как я сказал, истребление норок и ликвидация тепловых электростанций и автомобилей с ДВС продиктованы схожими мотивами. Причем, как я уже говорил в случае с норками, западные политики склонны теперь рубить с плеча, не дожидаясь каких-то взвешенных оценок со стороны специалистов. Бац, и готово! Прямо по-большевистски! «Ошибки» будут оценивать потом, задним числом.
Я понимаю, что многим из нас непросто смириться с мыслью о том, что западные руководители начинают утрачивать адекватность. Ведь мы привычно считаем, будто связь с реальностью утратили только обитатели Кремля. Однако трагизм положения заключается именно в том, что с ума теперь сходят везде. Хотя и по-разному. Разумеется, когда речь заходит об энергетике, специфичность самого предмета способна завуалировать шизоидный характер принимаемых сейчас на Западе решений. Нам кажется, что технические вопросы находятся под бдительным оком вменяемых технических специалистов. А значит, полагаем мы, новая энергетика в любом случае окажется более совершенной, более эффективной, нежели то, от чего теперь отказываются «прогрессивные» европейцы. Именно так, кстати, рассуждают особо «продвинутые» российские экономисты, застолбившие себе место в рядах антипутинской оппозиции (говорю сейчас про господина Гуриева и иже с ним).
Меня немного удивляет такая всепроникающая вера в абсолютное здравомыслие западного истеблишмента. Обычно, если верхи трогаются умом, то это проявляется практически во всем. Нас, например, ставит в тупик чрезмерное помешательство европейской элиты на вопросах политкорректности и толерантности. Но почему мы полагаем, что люди, проводящие безумную иммиграционную политику, сохраняют абсолютную адекватность в вопросах энергетической стратегии?
Возможно, кому-то кажется, будто гуманитарная сфера сама по себе допускается разного рода вольности - в отличие от хозяйственной сферы, где рациональность сохраняется при любых обстоятельствах. Поэтому, мол, сопоставлять одно с другим некорректно. Но вот сегодня на наших глазах руководство Дании с легкостью нанесло удар по меховой индустрии, оправдывая свое решение вселенскими страхами перед коронавирусом. Конечно, это решение выглядит вполне рациональным, если учесть, что страхи имеют объективное основание. Но откуда у нас уверенность насчет объективных оснований? Только потому, что мы привыкли доверять специалистам? Однако решения принимают не специалисты, а политики. И как я уже показал выше, у нынешних политиков весьма избирательное отношение к выкладкам специалистов. Если вас не убеждает пример с пушными зверьками, рассмотрим ситуацию с другими животными, над коими также завис дамоклов меч тотальной ликвидации.
Когда веганы готовятся идти в комиссары
Как вы знаете, в октябре этого года в католическом мире произошел окончательный «разрыв шаблона»: папа римский Франциск поддержал идею однополых браков. Дескать, гомосексуалисты тоже «дети божьи», а значит, имеют право на семью. Короче говоря, авторитет апостола Павла в расчет теперь не принимается. И если уж главный понтифик подает пример подобной еретической дерзости, то что тут говорить о рядовых пастырях?
Недавно издание DW (https://www.dw.com/en/can-you-be-a-good-christian-and-eat-meat/a-55410685) поведало о таком пастыре, живущем на окраине Мюнстера – практически в самом сердце немецкой животноводческой отрасли. Священник прославился тем, что назло окружающей обстановке проповедует вегетарианство, считая отказ от вкушения мяса священной обязанностью для «хорошего христианина». Как пишет издание, священник привлекает свою паству к прямому общению с животными, позволяя людям «воссоединиться с природой и Богом» (to reconnect with nature and God). Как следует из текста, в качестве живых священных символов выступают ослики. Священник уверяет, что у прихожан от такого общения с ними открывается своего рода «богословское понимание своего родства с животными» (a theological understanding of their kinship with animals), в результате чего они проникаются отвращением к мясной еде. Священник полагает, что у животных, в отличие от людей, нет чувства вины, поскольку они остаются невинными с райских времен и потому-де не утратили в себе присутствия Бога. По его словам, действия животных исходят прямо от Бога (Their actions come straight from God). Человек же в своих действиях не может быть настолько уверенным в их источнике. Короче говоря, пастырь открыто обосновывает наличие священного начала в бессловесных тварях.
Думаю, нет нужды объяснять, что в средние века за такое «богословие» этот почитатель священных осликов имел бы серьезные шансы попасть в черный список инквизиции как еретик и богохульник. Я не буду сейчас вдаваться в теологические тонкости христианской ортодоксии. Для нас здесь совершенно ясно, что на Западе вопрос вегетарианства давно уже вышел за рамки диетологии. Веганы откровенно позиционируют себя в роли носителей высших религиозных и моральных принципов, объявляя отказ от мяса непременным условием правильной жизни для ВСЕХ ЛЮДЕЙ. Это значит, что провозвестники новой «прекрасной» эпохи уже выставляют четкие критерии в плане организации человеческого бытия, не считаясь с нашими вкусами и привычками.
В другой публикации на сайте DW (https://www.dw.com/en/eating-meat-is-no-longer-a-private-matter/a-55515722?fbclid=IwAR2nA3scqmzhHixjdiJAMuCyYk7NW1ti8P8L0F2I6aDGrL9yb6POYNk-jPk) заявляется прямо: отныне потребление мяса НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЧАСТНЫМ ДЕЛОМ, поскольку современное животноводство губительно воздействует на окружающую среду и ставит в ущемленное положение жителей Глобального Юга. Тема защиты окружающей среды, конечно же, теперь неизменно сопрягается с проблемой глобального потепления. Напомню, что защитники экологии предъявили домашней скотине счет за ее вклад в эмиссию парниковых газов. Стало быть, потребляя мясо, мы содействуем мировой катастрофе. Вдобавок ко всему, современное животноводство кажется возмутительным и по чисто этическим мотивам, поскольку для животных там созданы условия Освенцима.
Отсюда вытекает тезис о так называемом «ответственном потреблении». Иначе говоря, нормальному человеку якобы должны быть стыдно за выбор в пользу мяса, поскольку тем самым он соучаствует сразу в нескольких «грехах». Короче, чтобы не потакать дурным наклонностям, веганы ставят вопрос о «профилактике поведения». Так, любителей мяса уже сейчас изображают агрессивными мужланами (а в основном, по статистике, это мужчины зрелого возраста), якобы выпячивающими свою первобытную маскулинность через грили, барбекю и шашлыки на костре (символы огня как мужского начала). Пока еще нам просто «давят на мозги», хотя весьма методично и с неподдельным энтузиазмом. К каким мерам новоявленные комиссары прибегнут дальше, лично я пока не представляю. Хотя тот факт, что животноводческая отрасль попала в черный список нынешних борцов за прекрасное будущее, говорит о многом. В мягких вариантах борьбы с этим «злом» предлагается использовать налоговые инструменты. Параллельно будут внедряться соответствующие воспитательные программы для школьников. Например, некоторые «светлые головы» предлагают водить детей на бойню (!), чтобы под впечатлением жутких сцен забоя животных у них навсегда отпало желание даже просто прикасаться к мясу.
В более радикальных вариантах, конечно же, ставится вопрос о полной ликвидации животноводства как отрасли. Во всяком случае, активисты «Гринпис» уже вовсю трубят о том, что необходимо решительно покончить со свиноводческим хозяйством.
Таким образом, уничтожением меховой индустрии дело не ограничится. На очереди свиньи, коровы и овцы. Затем дело дойдет и до курей. Нам пока еще сложно вообразить, как однажды где-нибудь в Германии запретят разводить свиней. Как-никак, речь идет о кулинарных традициях, без которых эту страну представить невозможно. Но послушайте, когда-то невозможно было представить, чтобы глава Римской церкви одобрил однополые браки. Собственно, мы и однополые браки-то воображали с трудом. А что касается хозяйственных вопросов, то здесь пример с избиением норок должен, вроде бы, снять последние иллюзии. Ведь Дания была мировым лидером по производству меха. И что, кого это обстоятельство там остановило? Если вы ссылаетесь на страх перед коронавирусом, так я напомню, что этот аргумент сегодня в полной мере применяют КО ВСЕМУ ЖИВОТНОВОДСТУ. И он считается куда более весомым, чем рассуждения о парниковых газах.
Пару месяцев назад у меня состоялся на эту тему разговор с одним новосибирским биологом, занимающим довольно высокую должность в известном научном учреждении. Он подверг критике современное животноводство – как раз в духе упомянутых статей на сайте DW. Как я понял из разговора, он постоянно общается со своими зарубежными коллегами и, скажем так, проникся веганскими идеями. То есть, еще раз обращаю внимание на то, что на Западе эта тема стала мейнстримом, и теперь она устремляется в наши российские края, находя здесь своих горячих адептов.
Так вот, мой собеседник привел мне все ходячие аргументы против индустриальных способов разведения животных, особо обратив внимание на «концлагерные» условия содержания. Дескать, млекопитающие могут испытывать эмоции, а потому держать их в таких условиях есть откровенный садизм и бесчеловечность. Заметив, что данный аргумент не произвел на меня сильного впечатления, он вытащил самый мощный козырь: «Главная опасность тут в том, что животноводческие хозяйства могут стать для нас источниками опасных инфекций. Вы ведь понимаете, что сейчас творится из-за коронавируса. А это будет еще страшнее».
Понятно, что против такого довода крыть нечем. Однако я на всякий случай поинтересовался, нет ли каких-то альтернативных вариантов хозяйствования, чтобы и животные сильно не мучились, и чтобы зараза к ним не цеплялась? Ответ оказался исчерпывающим: «Единственной альтернативой может быть только полный отказ от мяса!». Мол, так мы пощадим и природу, и животных, и людей, а равно сэкономим ресурсы, поскольку выращивать растения на корм скоту – невиданное и бессмысленное расточительство. Ведь куда рациональнее-де потреблять растения напрямую, а не «прогонять» их через пищеварительную систему четвероногих. И в качестве наглядного примера такого рачительного хозяйствования была приведена… Индия! Да-да, Индия – страна непуганых коров и обезьян! Я на всякий случай заметил ученому, что в Индии триста миллионов человек (то есть два населения РФ) проживают за чертой бедности, не имея ни крыши над головой, ни нормальной еды. Ответ на мое замечание был краток: «Это уже совсем другая проблема».
Еще раз уточню, что мой академический собеседник пропагандирует веганство, будучи абсолютно уверенным в прогрессивности и НЕИЗБЕЖНОСТИ этого направления. И такую уверенность в него вселяет, конечно, не Индия, а Европа и Америка, где живут его друзья и коллеги, с коими он, скорее всего, регулярно общается на подобные темы. Как я понимаю, на Западе теперь это модно. А что касается Индии, то ей восхищается уже не одно поколение борцов за гуманизм и духовность. Полагаю, западные коллеги нашего ученого также восхищаются этой «страной чудес», где священным животным поклоняются примерно так же, как это делает упомянутый католический священник из Мюнстера.
Короче говоря, тенденция выражена отчетливо и недвусмысленно. В свете сказанного я уже в состоянии вообразить, как прогрессивная Европа начнет уподобляться Индии, а также - с чего и, главное, - с кого начнется этот эпический процесс. Осталось только понять, по какой траектории двигаться нам, россиянам, поскольку у нас не меньше шансов «вляпаться в Индию», чем у европейцев.
P.S. Как говорится, пока «верстался номер», поступила новая важная информация к размышлению. Так, в начале ноября крупнейший британский оператор электроэнергетической системы - National Grid - разослал уведомление с просьбой о срочном запуске остановленных угольных ТЭС ввиду критического падения мощности ветряных электростанций. По словам оператора, потребителям грозит дефицит электричества на уровне 740 МВт, что может стать причиной отключений.
Надо ли объяснять, что апелляция к «грязной» угольной энергетике, с которой руководство Великобритании намерено распрощаться в 2024 году, вступает в диссонанс с официальными декларациями сделать ветроэнергетику «движущей силой» нового энергетического перехода? Напомню, что согласно озвученным планам, за десять лет установленная мощность оффшорных ветропарков в этой стране должна вырасти как минимум троекратно, о чем не так давно клятвенно заверил сам господин Борис Джонсон. И тут неожиданно выясняется, что без оперативного включения угольных электростанций британцев ждет погружение во тьму (https://www.thegwpf.com/britain-faces-green-energy-disaster-as-lack-of-wind-triggers-blackout-alarm/). Спрашивается, как им придется жить после 2024 года, когда в стране (по плану) закроются все угольные электростанции? Нет ли, в самом деле, шизоидной дури в принятом решении о тотальном переходе на ВИЭ, и так ли уж рациональны аргументы тех, кто ратует за полную декарбонизацию экономики?
Этот пример вынуждает нас еще раз трезво оценить глобальные приоритеты в области энергетики. Если следовать пунктам Парижского соглашения по климату, то избавление от ископаемого топлива – единственный способ «спасения человечества» от глобального потепления. Правда, с приходом Трампа на президентскую должность была надежда на то, что США продемонстрируют какой-либо альтернативный вариант ответа на климатический вызов, однако недавняя победа Байдена обещает всё вернуть на свои места. Америка, похоже, снова двинется «европейским» путем. А вот каким путем двинемся мы?